Два бородатых друга обсуждали сельтерскую начала прошлого века и боржом. Сквозь чистое окно я видела проплывающий мимо спальный вагон - тяжелые шторы, темные, как лица, полные ожидания. Кресла с полукруглыми спинками - синие и будто бархатные ( Read more... )

Музыка в ушах вопила так, что волосяные покровы на спине водителя автобуса пришли в движение. Черноволосый юноша в чернооправных очках оглянулся и пристально посмотрел в мою степь. Я вынула нелишнюю пластмассу из ушей, загадочно улыбнулась и тоже уставилась в его прерии ( Read more... )

Всё оно ненастоящее, иллюзорное - люди, предметы. Они не могут трогать, потому что их нет. Но мы так сильно верим в эту неправду, что от веры нашей иллюзия способна и толкнуть, и пнуть, и покалечить, и плюнуть в лицо ( Read more... )

Старушки милы. Правда, не все. Вглядывается в тебя бабушка из полумрака близорукими полукосыми глазами. Сидит в тепле, мало говорит, зубы мелкие. Вокруг - ремонт 1972-го года, на стенах - фотографии белогвардейцев ( Read more... )

Искать в наше время хорошую музыку все равно, что искать родное лицо в толпе. Только масштабы другие. На поиск лица можно потратить жизнь /а можно и не потратить/. С музыкой легче - месяц перелопачивания, и вот она, заветная - на блюдце. Хранишь, как зеницу ока. Не стираешь. И если это по-настоящему твоя музыка, она никогда не надоест ( Read more... )

Вот что я сегодня почувствовала ( Read more... )

Где-то на Мосфильмовской мелькнул желтый фургончик с надписью на боку: «Медслужба «Соломинка». Подумалось, что это, наверное, сон. Так смешно и весело ( Read more... )